Серёжа имел дурную привычку есть в кровати. Сидел, прижимая подушку спиной к спинке кровати и согнув ноги в коленках, между пузом и верхней частью ляжек пристраивал тарелку и жевал. Посуду мыл так, будто всю жизнь ел из одноразовой, носки грязные везде раскидывал, готовил только яичницу, и то из-за простоты рецепта: сковороду нагреть, максимальный огонь, яйца разбить, через три минуты готово. Просила помочь с овощами, оставались одни серединки после его чистки. В ванной что-нибудь мыл, грязь после себя оставлял. Тогда эти мелочи меня не раздражали, я порхала по дому, пьяная от любви.

Приехала однажды в гости мать Серёжи. Увидела один из пододеяльников на кровати, в её глазах появилось выражение ужаса.

– Серёжа мороженое ел, – ответила я на немой вопрос, раскрывая тайну коричневых пятен.

– А постирать? – еле слышно спросила свекровь.

– Постираю, – ответила я и начала оправдываться: – Он пятна видел, они ему не мешают.

Приехал Серёжа с работы. Я свекровь аж не узнала: милая женщина, которая мне про стирку шептала, превратилась в фурию. Она прошлась по всему: морда лица не брита, кровать в шоколаде, на кухне лампа без люстры, ванная комната изнутри не закрывается. Поесть ему не дала, заставила всё делать. Я сидела и не знала, как реагировать на происходящее.

Таких визитов было ещё несколько. Поужинали, свекровь гнала Серёжу мыть посуду, обругала его за грязные ботинки, сказала, чтобы вместе со своими и ботинки жены почистил. Говорила, что женщинам тяжело, женщины в две смены ишачат, потому пусть Серёжа после работы не сидит без дела. Муж психанул.

– Ты зачем приходишь? Указывать? Дома кошкам указывай, а я сам разденусь, что мне делать.

– Ты почему молчишь? – обратилась ко свекровь. – Я для тебя стараюсь!

– Тебя просили, чтобы ты старалась? Я не просил. Ты просила? – муж обратился ко мне.

– Я пойду. Вам надо поговорить без меня, – пожалела, что сразу не ушла.

– Куда? Я для тебя ему говорю, чтобы делал…

– Ты откуда знаешь, что нужно моей жене?

Ретировалась. Вздохнула с облегчением. Спорили они ещё минут двадцать, после чего свекровь ушла и долго не приходила.

Муж стал более инициативным в плане быта. Видимо, слова свекрови попали в цель. По крайней мере, он больше не спал неделю под заляпанные соусом одеялом и посуду сразу после еды мыть стал, меня звал, чтобы проверяла, нормально ли помыл. Свекровь потом поделилась, что ей просто стало стыдно за Серёжу и за себя. За Серёжу – что свинтус, а за себя – что многому не научила. Сказала, что даже не задумывалась перекладывать часть домашних дел на сына, сама всё делала, пока он не съехал.

Много воды утекло с тех пор. Всякое у нас с мамой Серёжи было. И ругались, и мирились, и не общались. Последние годы живём мирно. Она активно помогает воспитывать внука. Учит готовить, гладить, пользоваться кухонными приборами. Говорит, старается для жены внука. Там до женитьбы ещё как до Китая, но свекровь вовсю готовится. Говорит, перед женой сына в грязь лицом ударила, поэтому сделает всё, чтобы внук был самостоятелен.

И у свекрови получается. Сын в свои десять лет освоил сырники, блины и сосиски в тесте, пусть из покупного теста. Школьную форму сам держит в чистоте. Посуду моет. Сейчас свекровь учит его премудростям варки супов. Спасибо ей за это. Записано.